Снимите крест
Когда отца выдворяли из страны, в аэропорт его провожал Андрей Дмитриевич Сахаров. Дело в том, что его очень долго не выпускали на таможне. У папы были очень тяжелый нательный крест и обручальное кольцо, и количество граммов превосходило то, которое можно было провозить. Так же в свое время Ростроповичу не разрешили вывезти его медали. Они же тоже были золотые. И вот уже заполнен самолет, экипаж ждет, и только папа сидит в комнате досмотра, и какие-то люди говорят: «Снимите крест, Александр Аркадьевич!», а он им отвечает: «Не сниму!» Они ему говорят: «Если вы не снимите крест, мы вас не выпускаем!» А он отвечает: «А я и не хотел уезжать!» И тогда они замолкают на какое-то время и молча сидят, а потом снова начинают: «Нет, вы снимите крест». - «Да не сниму я крест. Меня крестил отец Александр Мень. Я надел этот нательный крест и теперь уже его не сниму.» И так до бесконечности… Тогда туда отправили Мирзояна, он был научным сотрудником, но долго Мирзоян не продержался, его вышвырнули, как котенка… И вот пошла в ход «тяжелая артиллерия», пошел Андрей Дмитриевич Сахаров, и тут же «вертушки закрутились». Андрей Дмитриевич объяснил, что Галич отказывается снимать нательный крест, а это лишние граммы… И тут же все услышали голос с другой стороны трубки: «Да выпускайте же вы его, сколько можно!» Ну и дальше грязный мат…
Есть скорбная фотография, где он один идет по стеклянному коридору к трапу самолета с гитарой за спиной…
Когда пришло известие о трагической гибели отца, я находилась во Владикавказе, и наше время совпадало с парижским. Было около шести часов вечера. Я помню, что очень плохо себя чувствовала, но мне никто ничего не говорил, хотя уже все знали о его смерти. Моя подруга потом рассказывала: «Алена, я боялась тебе сообщить такие страшные вести… Никто тебе об этом сказать не решался…» Но ничего, мне потом сказали… доброжелатели… Муж одной актрисы, которая должна была играть со мной в очереди, а ей не давали, дождался меня после спектакля: «Довольна? Хорошо отыграла? А у тебя отец в это время умер». Я молча на него посмотрела и побежала звонить в телефонную будку. И бабушка мне сказала: «Ты должна понять, что это - все…» На утро меня забрала «неотложка»…
Ему дали четыре дня на сборы. Квартира на «Аэропорту» была продана, визы выданы, деньги распределены между бабушкой, мной и матерью Ангелины
Что касается его трагической гибели, то я не верю, что это был несчастный случай. И ни я одна. Официальная версия такова: он погиб от удара разряда электрического тока из-за неправильного обращения с аппаратурой. Но я-то прекрасно знаю, как папа разбирался в аппаратуре, и он просто не мог перепутать разъемы, не мог так нелепо ошибиться… У него была знаменитая радиола «Ригола» - роскошь по тем временам… И перепутать разъемы - это было просто смешно для него… Когда он умер, его не хоронили десять дней, велось расследование… Удар тока был настолько силен, что на руках у него остались черные полосы. Через десять дней на радио «Свобода» вызвали Ангелину Николаевну и сказали: «Или вы соглашаетесь с тем, что это был несчастный случай, и мы закрываем дело, и вы продолжаете получать ренту и переезжаете в другую квартиру, или мы продолжаем расследование, но вы всего лишаетесь…» Ангелине ничего не оставалось, как подписать согласие… В Москву она вернуться не могла, квартиры не было, говорят, что она отправила телеграмму своей дочери Гале, но та ответила: «Ты что, с ума сошла? В Москве тебе жить просто не дадут…»
Спустя несколько лет в ЦДЛ состоялся вечер Галича, и я получила записку: «Если вы хотите, чтобы я рассказал, что произошло с вашим отцом в действительности, то вот мой телефон… Олег».
Я позвонила по этому телефону, он приехал ко мне и рассказал, что в ЦК были две враждующие партии, одна из которых настаивала на возвращении Галича и Некрасова, а другие говорили, что с ними нужно разделаться… Кем был этот Олег, он не сказал, но передо мной сидел совершенно опустившийся человек, потерявший все. Одет он был почти как бомж. Но одновременно было понятно, что когда-то он занимал высокий пост… В общем-то это были его слова. Какой пост он занимал, он так и не сказал. Итак, одна группа в ЦК настаивала на возвращении Галича и Виктора Некрасова. Им должны были предложить деньги, квартиры, все на свете, плюс покаяние. Покаяние в том, что они уехали из Советского Союза, что они отрицали его идеологию, а сейчас признали свои заблуждения… Таким образом до войны вернулся Куприн, после войны - Алексей Толстой. Предлагали так же вернуться Бунину, но тот отказался… Потом проводилось журналистское расследование, и существует запись, на которой один журналист рассказывает, что поехал в Париж с огромной суммой денег для Галича и Некрасова, но когда прибыл в аэропорт, его уже там ждали с известием о смерти Александра Галича. А Некрасов без Галича, тем более после этой странной гибели, ни за что бы не вернулся. Они дружили с шестнадцати лет… Галич и Некрасов были иконами эмиграции: один военный писатель, другой современный, остро высмеивающий ужасы и абсурд советской жизни. Я думаю, ни Войнович, ни Гладилин такого интереса для советской власти не представляли…
Отец похоронен на русском кладбище Saint-Genevieve-des-Bois в Париже. Его могила находится в одном ряду с могилой Бунина. Бунин начинает ряд, папа заканчивает…
автор: Екатерина Садур
